Солнечные дни - Страница 21

— Да? — Ол удивленно поднял брови. — Совсем недавно ты вовсе не была уверена в моей способности сдержать клятву. Клятву в верности тебе! Ты почему-то все время хотела видеть во мне клятвопреступника…

Краска сползла со щек Макси. Ее губы онемели, а руки сжались в кулаки.

— Макси…

— Не смей прикасаться ко мне! — вскрикнула она испуганно и поскорее отвернулась от Ола, когда он попытался взять ее за руку.

Как он посмел напоминать ей об этом! Как у него язык повернулся затронуть эту тему!

Ее внутренний голос напомнил ей, что иначе он не был бы Олом Сазерлендом, человеком, который не питал особой привязанности ни к кому, быть может, за исключением своей бабушки!

— Макси! — Голос Ола на этот раз был скорее похож на стон.

Он следом за Макси спустился по ступенькам крыльца, взял ее за плечи и развернул к себе лицом. Теперь он завладел ее обеими руками. Макси предприняла слабую попытку освободиться.

— Ведь я просила не трогать меня! — сквозь слезы пробормотала она.

— Макси, я не могу отпустить тебя в таком состоянии! — озабоченным голосом сказал Ол.

— Да что ты? Сейчас же убери от меня свои руки, так как у меня нет никакого желания обсуждать что-либо с тобой посредине оживленной улицы. Честно говоря, я вообще не хочу ничего с тобой обсуждать, когда бы то ни было. Тебе все понятно?

Ол отпустил ее руки, но не спускал с нее задумчивых глаз.

— Куда уж понятнее…

— Прекрасно! — Ее щеки раскраснелись от гнева. — Я ведь теперь не прежняя Макси, так ведь?

Он ответил не сразу.

— Нет, вовсе не та. Но прежняя нравилась мне больше.

— Как сказал дедушка сегодня, тогда со мной было меньше проблем. Только мне кажется, что это скорее значит, что я была всего лишь легковерной дурочкой, которую можно было легко обвести вокруг пальца.

— Что бы я ни сказал в свое оправдание, ты ведь все равно мне не поверишь, правда?

— Правда! И до свидания!

Макси демонстративно отвернулась от Ола и ушла, убежденная в том, что после того, что она наговорила ему, он за ней вряд ли последует.

Ее походка была легка и уверенна. Она испытывала облегчение от того, что ей удалось заглушить ту душевную боль, которую опять всколыхнул в ней разговор с Олом. Кажется…

7

— Что-то я тебя не пойму, Макси! — Майкл недоуменно нахмурился.

Она ободряюще улыбнулась жениху.

— Все очень просто. Как ты знаешь, мне пришлось вернуться в город, потому что я получила известие о том, что моя бабушка больна. Мне придется теперь проводить с ней больше времени. Вот и все…

Если бы! Она весь день мучительно думала, что же ей рассказать Майклу, и пришла к выводу, что чем проще будет объяснение, тем лучше. Даже если оно будет несколько грешить неполнотой изложенных фактов… Но Майкл почему-то был крайне смущен ее объяснением.

Прошлым вечером Макси сообщила Майклу, что, позвонив утром домой, она узнала, что ее бабушка заболела. И ей необходимо срочно навестить старушку. Ее жених тут же настоял на том, чтобы отвезти ее в Нью-Йорк. Макси было немного стыдно врать насчет телефонного звонка, но не могла же она честно признаться в том, что Ол Сазерленд вчера ночью навестил ее и принес это неприятное известие.

Майкл завез ее домой, чтобы она могла переодеться и оставить там свои вещи перед визитом к бабушке. Тогда же они и договорились поужинать вместе. Всю первую половину вечера Макси как заведенная болтала о всякой ерунде, стараясь оттянуть тот неприятный момент, когда ей будет нужно приступить к объяснениям.

— Нет, дело вовсе не в этом. Ты ведь всегда рассказывала мне, что тебя воспитывал один дедушка. Никак не пойму, откуда взялась бабушка…

— Рассказывала, — вздохнула Макси. — Бабушка… Эвелина — моя бабушка по… Понимаешь, бабушка — это жена моего дедушки!

— Надеюсь, что так, — рассмеялся Майкл.

И с чего это он сегодня такой непонятливый? Ведь раньше Майкл всегда был образцом терпения и безоговорочного доверия.

— Да нет, — с досадой принялась объяснять Макси. — Эвелина вышла замуж за моего дедушку, когда мне было уже восемь лет. Я искренне привязана к ней, люблю всем сердцем и воспринимаю ее и как свою бабушку… как свою бабушку, я хотела сказать, — быстро поправилась она.

— Понятно, — кивнул Майкл, не заметив ее оговорки. — Но я все равно не пойму, почему мне нельзя навестить твою бабушку вместе с тобой!

Макси отрицательно закачала головой.

— Я ведь тебе уже говорила. Она еще очень плоха. Просто ужасно себя чувствует. К ней не пускают… никаких посторонних людей.

Майкл накрыл руку Макси своей ладонью, и его пальцы погладили колечко с изумрудом на ее руке.

— Но мы ведь собираемся скоро пожениться, так что я буду для твоей бабушки посторонним человеком только в самый первый визит, так ведь?

— Да, ты, конечно, прав, но я бы не хотела рисковать. Давай отложим твой визит на несколько недель, когда бабушка немного окрепнет. Я понимаю, Майкл, что я испытываю твое терпение, но…

— Нет, ничего… — Он поторопился подбодрить ее. — Я просто немного расстроен тем, что не смогу видеть тебя так часто, как прежде. Мы ведь не проводили врозь ни одного дня с тех пор, как обручились.

Все эти дни и недели были просто замечательными. Настолько замечательными, что Макси не верилось, что такое возможно в ее жизни.

Ей так хотелось забыть свое прошлое, разногласия с дедушкой, брак с Олом… Жизнь без всего этого казалась такой простой и безоблачной! Но не лукавила ли она перед самой собой? Ведь прошлое невозможно перечеркнуть, и когда-нибудь ей все равно придется поведать Майклу и чьей внучкой она является, и чьей женой была…